Елена Кушнерова
Искусство как генератор смыслов
Пока идет борьба за жизнь, Музы молчат. Люди заняты выживанием, затем налаживанием жизни. А как только жизнь налаживается, они ищут дополнительные смыслы своего существования, которые им дают искусство или наука. Ради искусства и науки люди жертвуют своим благополучием, а иногда даже и жизнью.
«Ритмы и контрапункты творчества» – тема настоящей конференции. Творчество в моем случае – это музыка, или шире – искусство. Свой доклад я назвала «Искусство как генератор смыслов». Остановлюсь на проблемах: «Зачем нам нужно искусство?», «Конечно ли искусство?», «Как действуют музыка или другое искусство и присущие ему ритмы на человека?» и некоторых других аспектах творчества.
В журнале «Семь искусств» Александр Журбин высказал мысль, что все шедевры уже написаны. Тогда неизбежно встает новый вопрос: если все шедевры уже известны, то не умерло ли искусство? И зачем такое количество музыки пишется и по сей день? Сказанное касается не только музыки, но и литературы, поэзии, живописи (возможно ли вообще писать картины после «Черного квадрата»?). Но если предположить, что не все шедевры в музыке открыты (а многие еще вообще не написаны), то встает вопрос: как распознать в новом опусе Настоящее искусство? И что есть искусство, а что – эпатаж? Всегда ли признаком нового шедевра является успех у широкой публики? Или же серьёзным признаком настоящего искусства может быть восторг и высокая оценка не связанных между собой одиночек? (Такими одиночками могут быть как коллеги, так и непрофессионалы, тонко чувствующие искусство). Есть в истории примеры, когда творцы были широко признанными и даже знаменитыми, а со временем их значение сильно поблекло. И наоборот – признанные сегодня гениями Ван Гог, Модильяни, Шуберт всю жизнь боролись за кусок хлеба и умерли в нищете. Я как музыкант распознаю в новом для меня сочинении Настоящее искусство следующим образом (если сразу не смогла оценить): открывающаяся новая глубина после многократного прослушивания.
Ритмы и контрапункты… Каждая эпоха и каждая страна имеет свои ритмы, темпы и особенности. Искусство неизбежно их перенимает в том или ином виде. Как примеры приведу – Симфоническое стихотворение «Пасифик 231» Артура Онеггера (Париж, 1923), «Пьесу для пишущей машинки с оркестром» (The Typewriter) Лероя Андерсона (1950) или скандально известную пьесу Джона Кейджа «4’33’’». С другой стороны, понятно, что настоящее искусство, в том числе и музыка, создаётся не просто как реакция на исторические события, а обязательно в чем-то опережает свое время. Именно поэтому многое из непризнанного приобретает новые смыслы и понимание в будущем, скажем, через 100 лет. Как примеры приведу Баха и Малера. А давно признанная профессионалами музыка, написанная в начале 20 века – Берга, Шёнберга, Малера, Дебюсси, Скрябина, Стравинского (список можно продолжить) до сих пор с трудом воспринимается обычной публикой. И, по-видимому, этой музыке необходимо еще лет 50, чтобы встать в один ряд со стандартным классическими репертуаром.
В качестве контрапунктов творчества можно рассмотреть взаимодействие творца, скажем, композитора, исполнителя и публики. Личность исполнителя особенно важна для новой музыки, и от неё зависит, будет ли воспринята музыка публикой и насколько глубоким будет это восприятие. Огромную роль играет и сама публика, потому что любой концерт – это именно взаимодействие исполнителя и публики.
